Падтрымаць каманду Люстэрка
Беларусы на вайне
  1. «Амкодор» национализировали решением Мингорисполкома с грифом ДСП? BELPOL передал «Зеркалу» непубличный документ
  2. «Обоим грозит исключительная мера». Застреленного в прошлом году мужчину заподозрили в подготовке теракта, по делу проходят его родители
  3. Путин согласен с предложением прекратить боевые действия в Украине, «но есть нюансы»
  4. Лукашэнка паскардзіўся, што яго ў Расіі «перыядычна» абвінавачваюць ва «ўтрыманстве», і прывёў свае аргументы, чаму гэта не так
  5. Навошта Лукашэнку паклікалі ў Маскву, дзе ён заявіў, што Беларусь не ўвойдзе ў склад Расіі? Спыталі ў аналітыка
  6. Лукашэнка на сустрэчы з Пуціным завысіў яўку на мінулых выбарах і колькасць галасоў у сваю падтрымку
  7. Улады перажываюць праз адток моладзі і думаюць, як яе ўтрымаць. Расказваем пра ідэі з закрытага дакумента (вам не спадабаецца)
  8. «Занадта блізкі да Украіны». Трамп адхіліў галоўнага прадстаўніка ЗША на перамовах праз прэтэнзіі Крамля — СМІ
  9. Заявления Путина о прорыве в Курской области могут говорить о его желании «затушевать» отказ от перемирия — эксперты
  10. «Я бы сделала это и бесплатно». Поговорили с беларуской, которая сыграла в фильме, получившем пять наград на «Оскаре»
  11. Чыноўнікі шмат разважаюць, што зрабіць, каб медработнікі не з'язджалі з краіны. Медсястра з мінскай бальніцы дала ім просты адказ


/

Беларуска, недавно освободившаяся из гомельской женской колонии № 4 и уехавшая их страны, рассказала о том, как отбывала срок вместе с политзаключенной журналисткой Ларисой Щиряковой. Ее историю у себя в Facebook приводит правозащитник Леонид Судаленко.

Лариса Щирякова. Фото: t.me/viasnaHomel
Лариса Щирякова. Фото: t.me/viasnaHomel

Как рассказала бывшая заключенная Марина (имя изменено), Лариса Щирякова — очень общительная. Сразу после карантина журналистку перевели в отряд № 17, который назывался «швейным». Весь отряд работает в две смены — шьет зимние куртки светло-пятнистого цвета для внутренних войск. Вообще всю форму для обслуживающего персонала беларусских тюрем, СИЗО и колоний шьют женщины-заключенные.

По словам Марины, «политических» на хорошо оплачиваемые участки, где можно заработать 80−100 рублей в месяц, не ставят. Лариса работала на низкооплачиваемом процессе, где много физического труда, но практически невозможно заработать. Заключенные трудятся там неделю в первую смену, неделю — во вторую.

Отряд № 17 считается «красным»: обычные заключенные рьяно сотрудничают с силовиками и за пачку сигарет готовы выполнить любое задание или организовать провокацию против политзаключенных. «Политических» в отряде 7−8 человек, и они всегда обязаны идти с отрядом в первых рядах.

«Лариса очень общительная, разговаривает и вступает в коммуникацию со всеми, хотя я не раз предупреждала ее о последствиях таких контактов. Но она отвечала, что получает от такого общения интерес и удовольствие, — видимо, сказывается ее журналистское прошлое.

Известно, что у Ларисы было свидание с близкими, но позже ей точно кинули два рапорта (замечания. — Прим. ред.), и понятно, вряд ли она получит еще одно свидание. Еще при мне ее перевели в 9-й отряд, вторая смена, та же „швейка“, где больше 20 рублей в месяц не заработать», — рассказала Марина.

По ее словам, политзаключенная журналистка сидит, как здесь говорят, «ровно» — всегда с улыбкой и не падает духом.

«Вины своей не признает, прошение о помиловании, насколько мне известно, не писала. Живет надеждой, что вот-вот все политзаключенные поедут домой. По местным меркам у нее небольшой срок — 3,5 года, а если вычесть засчитанный день за полтора в СИЗО, примерно через год она должна выйти на свободу», — говорит собеседница.

Напомним, в 2023 году Ларису Щирякову признали виновной по частям 1 и 2 статьи 361−4 (Содействие экстремистской деятельности и те же деяния, совершенные повторно) и статье 369−1 (Дискредитация Республики Беларусь) Уголовного кодекса. Ее отправили на 3,5 года лишения свободы в колонию общего режима и оштрафовали на 100 базовых величин.

До 2021 года журналистка сотрудничала с рядом независимых изданий, снимала документальные фильмы и вела свой проект увековечения памяти репрессированных «Забітыя і забытыя». Ранее она руководила краеведческой организацией «Талака», которую ликвидировали власти. В последние месяцы перед задержанием журналистка занималась этнофотосессиями — снимала людей в беларусских национальных нарядах.

У Щиряковой есть несовершеннолетний сын, который сейчас живет со своим отцом.